Шапка

Рассказ моего приятеля Марата, какой уже лет тридцать, будто перебрался из своей татарской деревни в Москву. Далее от его рыла:

…Года полтора назад приехал я на пару деньков к бате в деревню.
В начальный же вечер выпендрился и отхватил собственный самый, самый, самый боготворимый нож.

( А надобно взговорить, что Марат завзятый ножеман, у него в коллекции их штук восемьдесят, не крохотнее. Ну, боготворит человек это девало)

…Вначале я длительно о нём грезил, впоследствии решился и взялся накапливать гроши. Долго накапливал, накопил, дождался скидок и наконец заказал приятелю, какой летел в Штаты. Для кого-то может ничего необычного, нож - будто нож, давай, красный, давай, сталь важная, клацает мило, не более того, а мне давлю подогревает. Признаюсь, что первые дни я даже под подушку его клал, дабы ночью в мгле отхватить и «клацнуть» пару один. Тебе не осмыслить. Да, я маньяк, осознаю и этим не горжусь.

Ну, настолько вот, надобно было перерезать какую-то бечёвочку. Отец засуетился, стал разыскивать ножницы, и тут я из машистых штанин извлёк ЕГО.
Батя простер десницу, попросил посмотреть, надел очки, поскрёб перстом лезвие, взговорил "Ух ты, какой красавчик!" и добавил – "Маратик, сыночек, а может подаришь бате ножичек. А?Я даже ввек не видал таковских, а у себя в Москве ты ведь ещё возьмешь."

Вот тут я беспробудно задумался – это был серьёзный выбор, попросту не выбор, а удар под дых. С одной сторонки – родителю уже семьдесят восемь, мама схоронил, живёт тут один-одинехонек, ему невесело.
Ну, какие у него радости в жизни, ага и сколько ему осталось…?Если откажу, ввек себе впоследствии не извиню.
С иной сторонки, взговорить цену ножа я тоже не мог, а то он с интеллекта бы сошёл, если бы выведал, что его сын взял себе складной ножичек за сто десять тысяч рубликов. Я ведь весь год на него накапливал, во многом себе отказывал.
Но, ладить было нечего, и я, почитай не вздрагивающей десницей, простер бате нож и соврал, что мне абсолютно не жалостно, ещё возьму.

С тех пор миновало года полтора, и вот недавно я наконец выбился проведать деда, а заодно и со «своим» ножичком повидаться.
Приехал поздно ввечеру, не поспел с стези даже десницы помыть, обнял батю и спрашиваю:
- Как там твой американский ножичек поживает?
Отец мне хитро подмигнул и безгласно усадил за мамин трельяж, велел зажмуриться и нахлобучил что-то на голову. Открываю бельма - видаю себя в зеркале в какой-то дурацкой пыжиковой шапке.

- Вот, - болтает, - таскай, Маратик, на здоровье!Нравится?И с размером, вроде, угадал. Выделка отличная, на всю бытие хватит.
- Нравится(соврал я).
- Ну, вот и важнецки, будешь там у себя в Москве самый модный и башка не замёрзнет. А ведь будто благополучно всё вышло. Представляешь, месяц назад сидел я дома, твоим ножиком клинышек для топора вытачивал, тут заглянул один-одинехонек мужик со ветхой работы. Слово за слово, завидел нож и возгорелся прям - загони, ага загони, я поначалу отнекивался, всё же твой гостинец, однако этот дурачок и болтает – «Продай, я тебе за него круглых четыре тысячи дам» Представляешь, за какой-то ножичек таковские гроши?Ну, я зевать не стал и безусловно загнал. Потом с пенсии чуть-чуть добавил и на базаре выторговал тебе за семь вот эту шапку. Носи на здоровье и родителя вспоминай.

Чайник на кухне свистом позвал к себе батю, а я сидел в нафталиновой шапке и следил в зеркало, будто взапуски по моим щекам катятся слёзы. А ведь и не выговоришь ничего. Зачем добивать деда?

Вернулся из кухни батька и возложил передо мной вытянутый бархатный мешочек.
Я открыл… в нём валялся мой нож.
Батя заржал и взговорил:

- Что, Маратка, обосрался?Пошутил я, пошутил. Я ведь залпом осмыслил, сколько он стоит, не балда же я абсолютно. Вот, мешочек сшил, дабы рукоятку не поцарапать. Забирай возвратно, я уже наигрался. А шапку таскай, шапка важная, тёплая.

Обожаю батин незамысловатый татарский юмор…